Статья Александра Губина, участника второго этапа экспедиции "Полюс холода", в конце февраля - начале марта побывавшей на озерах Лабынкыр и Ворота в Якутии. Автор фотографий - Антон Райхштат. Прочитать подробный отчет о ходе экспедиции, посмотреть фотографии и задать вопросы участникам и организаторам вы можете на нашем форуме, в ветке "Дневник экспедиции "Полюс холода".
Что сказать об экспедиции?
1000 км от Якутска до Томтора проехали за два дня, а на следующее утро мы уже пробивались на Лабынкыр.
Когда смотришь вперед на сверкающие снегом перевалы и таежный бурелом, возникает первое впечатление: "Здесь машины не пройдут!". Тем не менее, камазы шли… Шли через колючую тайгу, глубокий снег, крутые подъемы и ледяные ямы. Шли, сердито рыча мощными моторами и фыркая сизыми облаками сгоревшей соляры. Шли, теряя фары, оставляя за собой обвесы и пробивая радиаторы.
Хочу подчеркнуть, что вся отломанная от машин мелочь нами старательно собиралась. Поэтому на протяжении всего пути после нас в снегу остались только следы.
Кунги, в которых мы ехали, были неплохо оборудованы для длительного путешествия: двух ярусные нары, газовая плитка, умывальник, бочка для питьевой воды, несколько кресел и маленький столик. Но воспользоваться этими удобствами во время движения машины по тайге не получится даже у каскадера. Или же наоборот эти удобства приходят к вам сами, когда вы этого не ждете. Например, если кто-то не слил воду из умывальника, то умываться будут все присутствующие в кунге, невзирая на желание и социальный статус. Процесс умывания будет продолжаться до тех пор, пока не кончится вода в умывальнике или кто-нибудь из присутствующих не совершит мужественный поступок, рискуя пробить головой потолок на очередном треске, броситься к переговорному устройству, связывающему жителей кунга с водителем, и попросит последнего остановить машину.
Периодически колонна КАМАЗов неожиданно вырывалась из глубокого снега тайги на замерзшую поверхность реки или озера. В такой момент казалось, что мы выехали на шоссе.
Если кто-то потерял бдительность и случайно задремал на ровном участке дороги, прислонившись к замершему стеклу, то звонкий удар головы об это самое стекло или веселый скрежет зубов о чайный столик извещал коллег по экспедиции о том, что начался новый участок дороги. Очень полезно перед сном надевать на голову толстый капюшон. Он придавал голове устойчивое положение, надежно держа ее на шее. К тому же если голова случайно отвалится, то ее не надо будет ловить по всему кунгу. Были моменты, когда кунг напоминал мне центр подготовки космонавтов: летали люди, летали предметы, летало все, что не было привязано.
Кто не часто бывает в экспедициях, порой с трудом приспосабливается к бытовым трудностям. Например, про баню и теплый туалет участникам пришлось забыть до приезда в Томтор. Трудности наваливаются понемногу и исподтишка - кто-то порезался, голова заболела, нос потек, кишечник расстроился, печка сломалась, свет погас не во время и т. д. В мороз при отсутствии ветра выхлопные газы облаками накрывали работающие машины. А потом сизым едким дымом просачивались в салон, даже глаза щипало. Несмотря на постоянно работающие печки, жилые кунги постепенно промерзали. Особенно это проявлялось на стеклах и на потолке в местах крепления обшивки. Сначала на крепежных шляпках появлялся иней, а потом небольшие сосульки. Сосульки постоянно капали, поэтому выгоднее всего, было спать на нижних нарах. Но, несмотря на эти бытовые мелочи, общее эмоциональное состояние экспедиционеров было хорошее.
Поначалу участников экспедиции можно было условно разделить на три команды: команда подводно-исследовательского отряда РГО, команда КАМАЗ и команда Оймяконского отделения РГО. В каждой команде свой руководитель и свои задачи. Кроме этого в отряде были двое ученых из Якутского Института биологических проблем криолитозоны СО РАН. Два иностранца: инспектор CMAS Бажена Остойич - президент Сербской федерации подводных видов спорта, инструкор и эксперт в области подводных видов деятельности, она известна своей работой в команде легендарного Жака Ива Кусто, и Джон О\'Махоуни - оператор английского канала Дискавери, который приехал сюда за Лабынкырским чудовищем. Чудовище, правда, он так и не нашел, но к концу нашей экспедиции из гордого серьезного Ирландца превратился в веселого русского рубаху-парня. Многие увидели друг друга впервые и знакомились по ходу экспедиции. В Томторе по некоторым вопросам логистики возникли разногласия, и в какой-то момент мне показалось, что между командами появилась трещина непонимания. Но, несмотря на это, на утро экспедиция взяла курс на Лабынкыр. Надо сказать, что КАМАЗовцы показали себя профессиональной командой, способной решать поставленные задачи в сложнейших климатических условиях и при полном отсутствии дорог. В ходе экспедиции все сдружились, трещина непонимания постепенно куда-то исчезла, и мы превратились в единую, сильную команду.
В общем, через сто километров бездорожья и перевалов мы уже стояли на берегу легендарного озера. Часть привезенного оборудования разгрузили сразу, но основная работа закипела с утра - кто-то уехал искать глубину, кто-то отправился за дровами, кто-то готовил обед, кто-то возился с генератором…
А я перетаскивал водолазное оборудование из КАМАЗа в маленькую сторожку на берегу озера, которая через несколько часов превратилась в "водолазку". Мне помогали коллеги по погружениям - Максим Астахов и Володя Олимпиев. На входе Бажена Остойич повесила кусочек картонки, на котором написала: "Дайвцентр "Полюс холода", ответственный Губин А.С.". "Водолазка" всем понравилась, и участники экспедиции по очереди приходили сюда на экскурсию.
Меня беспокоила ситуация с подготовкой и проверкой газов. Сложности с анализом смеси возникли еще во время предварительных тренировок на Белом море, там нам помогал опытный газблендер Иван Кронберг. После погружения на 60 метров решили проверить остатки газа в спарке. Обнаружилось, что газ не соответствовал той смеси, которую мы запланировали. Погрешность - до 12%. Хорошо, что все хорошо закончилось, но настроение испортилось.
На следующий день было запланировано погружение на 80 метров. Стали разбираться и экспериментальным путем обнаружили, что приборы дают неточные показания, когда в вагончике становится холоднее, или, например, газоанализатор постоял на сквозняке. Это притом, что температура воздуха на улице не опускалась ниже -13 градусов. В принципе, все понятно: газоанализатор лабораторный прибор, созданный для работы в тепличных условиях, о чем сообщается в инструкции производителя. Это означает, что в других условиях он и не должен работать. Тут в памяти всплыла история про одного ученого, который читал лекцию студентам о происхождении жизни на земле. Так вот он сказал: "О происхождении жизни на земле мы знаем почти все, кроме одной маленькой детали - как же все-таки она произошла?" Вывод: недостаточно еще накоплено опыта работы с газами в таких условиях.
Мы постарались все это учесть, и, если не считать потерю "горячего" газа из моего стейджа в результате замерзания, погружение на 80 метров прошло нормально. Поначалу встал на фри-фло регулятор, пришлось открывать его на вдохе и закрывать на выдохе. Эта вообщем-то не сложная процедура известна дайверам с базовых курсов технического дайвинга, но потом газ пошел через резьбовое соединение регулятор-баллон. Стрелка манометра быстро пошла к нулю, но я успел сделать пару кадров травящего соединения, на память. Газ улетел, но оставалось еще 20 минут декомпрессии, которые мы провели в режиме дыхания из одного регулятора с Димой Шиллером. Примерно на пятнадцатой минуте этой почти интимной процедуры стали неметь губы - видимо Шиллеру это тоже не понравилось, а может просто я не в его вкусе, но на следующих спусках он предложил использовать на стейджах по два дыхательных автомата. Во время тренировок в дайвцентре "Полярный круг" мы активно экспериментировали. Например, после переключения на донную смесь оставили транспортный газ на спусковом конце, и дальше решили попробовать поддувать сухой костюм донным газом. Я один раз так делал на Черном море, было конечно прохладно, но не критично. Но здесь при каждом нажатии на кнопку подачи газа в сухой костюм было ощущение, что в него заливается порция ледяной забортной воды. Первая мысль именно такая и была: "Нарушилась герметичность молнии!"
Также мне запомнился эксперимент со стельками. Перед одним из погружений Дима Шиллер подарил мне одноразовые японские стельки с подогревом. После вскрытия герметичной упаковки химический наполнитель стельки вступает в реакцию с кислородом, который, как известно, присутствует в составе воздуха. Погружение было запланировано относительно неглубокое и непродолжительное, поэтому для дыхания и поддува костюма мы использовали воздух. Совершенно естественно, что на глубине 40 метров парциальное давление кислорода выросло в пять раз, и конечно химическая реакция в стельках пошла намного активней. Я пережил ряд ярких ощущений и узнал, что чувствует живая рыба на сковородке. Ерзая ногами в ластах, мне удалось-таки немного стащить боты с ноги, и таким образом облегчить долгожданное окончание опыта со стельками. Шиллер, немного похожий под водой на Пинагора, подозрительно посмотрел на мои судорожные движения и сигналом спросил, все ли у меня в порядке. Подходящего знака для полного ответа у меня в голове не нашлось, и я ответил "ок". К моей большой радости, у Шиллера неожиданно встал на фри-фло регулятор, и мы достойно и быстро завершили погружение. После погружения, я сердечно поблагодарил Дмитрия Августовича за подарок и подтвердил высокое качество японской продукции, показав ему красные пятки. Потом только ленивый не шутил по этому поводу.
И вот, я на Полюсе холода смотрю на столбик выпущенного специально для Якутии термометра "до -60", вспоминаю о наших тренировках и ошибках.
Здесь, на Полюсе холода, мы постарались создать для единственного газоанализатора максимально тепличные условия. Вплоть до того, что во время проверки газов засовывали прибор в пакет, в который пускали подогретый до плюсовой температуры газ. Хранили газоанализатор бережно, в сторожке, на одной высоте, где температура была более или менее соответствующей паспортным рекомендациям прибора. В ночное время мы по очереди поддерживали температуру в сторожке, поскольку ржавая печь пожирала дрова как Лабынкырское чудовище.
С одной стороны, после смешивания газов и так известно, какая смесь получился, но проверить-то надо! Свежа в памяти история с газами, произошедшая на Белом море.
Убедиться, что единственный газоанализатор не врет, помогали опечатанные заводские баллоны с кислородом и гелием. Понятно, что в одном - 100%-ый кислород, в другом - 100%-ый гелий. Сначала проверяли газоанализатор на этих баллонах, после этого проверяли смеси. Но все равно из-за того, что прибор глючил, было как-то неспокойно. Один раз оставил его на скамье на пять минут, вернулся - все, дисплей замерз! Надо снова его отогревать. Времени на все эти важные мелочи уходило "вагон и маленькая тележка". Дело в том, что температура в сторожке-водолазке, у которой вместо окон были пленка и картонка, распределялась по уровням. Под потолком температура была плюсовая, можно было даже снять шапку, а на уровне пола уже -45. А скамья, на которой я оставил газоанализатор, находилась в метре от пола. Вот он и замерз.
Еще проблема была. Баллоны вроде заводские, даже опечатаны, но где-то 10 бар недожато, где-то 15. Если при этом запасов газа впритык (а хотелось бы общее давление в спарке 200 бар), при переливке это имеет значение. Вдобавок температура на улице опускалась до полтинника, и в баллонах давление тоже падало, поэтому в "водолазке" для транспортных баллонов были сделаны специальные полати, на которые баллоны укладывали заранее, с целью отогреть.
На фотографиях дайвцентра "Полюс Холода" вы можете увидеть все своими глазами. Когда работал с газами, в "водолазку" никого не пускал кроме Астахова Максима, он мне помогал. Остальных попросили без нас туда не ходить, да и вообще без особой надобности посторонним там делать нечего. Одна из причин в том, что "водолазка" подогревалась обычной печкой с открытым огнем, не приспособленной специальных целей, а это небезопасно. Могли, например, искорки полететь, а в "водолазке" кислород, и с ним еще работать нужно. Опять же, условия походные, на одежде у людей масляные пятна могут быть, курят некоторые и т.д. Но задача в том и заключалась - организовать все именно в таких условиях, других-то не было.
Продолжение следует…
