Мексика. Карибское побережье
О поездке в Мексику я задумывался давно. Но все как то не получалось серьезно подойти к осуществлению этого проекта. То напрягала перспектива тащить кучу документов в мексиканское посольство и без малого месяц ожидать разрешения на получение визы, то пугали новости об очередном урагане, приближающемся к Мексике, то расстраивали грустные рассказы друзей-охотников вернувшихся из поездки на тихоокеанское побережье этой страны. Но, тем не менее, интерес к родине текилы и сомбреро продолжал тлеть и явно был готов вспыхнуть в яркое пламя при самом легком дуновении «ветра странствий» который с завидным постоянством посещает таких бродяг как я. В данном случае в роли такого «ветра» выступила случайная встреча на дайверской выставке в Гостином Дворе с моими Питерскими знакомыми Виктором Шевцовым и Игорем Романовым, которые только что вернулись с Карибского побережья Мексики и упоенно рассказывали о фантастической охоте в этом регионе. И в подтверждение своих слов показывали фотографии с более чем серьезными трофеями, среди которых был и такой совсем уж невиданный для нас трофей как парусник (Sail Fish). Ну а уж когда наши питерские коллеги поделились со мной контактами местного охотника, игнорировать столь явный знак стало совсем невозможно. Короткий звонок моему старому другу Олегу Егорову, вместе с которым мы прошли огонь и воду в самых экзотических уголках мира, прозвучавшее в телефонной трубке столь знакомое всем нам слово «Поехали!» и я погружаюсь в уже привычный, но все еще весьма увлекательный процесс организации поездки в новое неизведанное еще место. В принципе, о самом месте можно, наверное, чуть подробнее.
Итак, Карибское побережье Мексики. Курортный город Канкун. До сей поры, мне было о нем известно лишь то, что неподалеку от Канкуна находится широко известный среди дайверов всего мира остров Козумель, воды которого отличаются изумительной красотой и обилием всяческой живности. Естественно, что такого рода информация однозначно предполагает, что подводная охота вблизи столь известного дайв-ресорта запрещена. Но, поскольку слова моих питерских друзей явно расходились с имеющейся информацией, я предпринял дополнительное Интернет-исследование и выяснил, что охота действительно запрещена, но лишь в пределах лагуны Nichupte и береговой линии, начиная от Канкунской косы и береговой линии Острова Женщин (Isla De Mujeres), где собственно и расположены большинство популярных дайв-сайтов. Отойдя на километр от дальнего берега упомянутого Острова Женщин можно вполне легально охотится, и получать массу удовольствия не оглядываясь в ожидании катера рейнджеров или морской полиции. Поскольку на два основных вопроса наших дней «есть ли рыба?» и «разрешена ли охота?» был получен утвердительный ответ, я приступил к финальной стадии организации поездки. Самой большой проблемой оказалось получение мексиканских виз. Минимум месяц ожидания и куча документов. Но мы не привыкли отступать. Небольшие манипуляции с кредитными картами и банковскими счетами, на время превратившие каждого из нас в весьма обеспеченных людей, три недели томительного ожидания, и вот вожделенные визы уже у нас в паспортах. Помня незабываемые ощущения, которые во время поездки в Коста-Рику нам подарило общение с авиакомпанией AirFrance, мы, не сговариваясь, выбираем Lufthansa. Тем более что только эта авиакомпания предлагает перелет с минимальным количеством пересадок по маршруту Москва-Франкфурт-Канкун и соответственно обратно. Долгие сборы и проблемная виза сдвинули наш график на добрых две недели, и в результате мы едем четко осознавая, что высокий сезон по рыбе уже практически завершился, и очередной ураган во всю движется к Карибскому побережью Мексики. Могучее русское «авось» всю дорогу поддерживает в нас мысль, что ураган пройдет мимо, а рыба задержится в гостеприимных водах Мексиканского залива и Карибского моря и обязательно дождется бравых парней из России. Как и следовало ожидать, наша карма осталась благоприятной, и в очередной раз все именно так и произошло.
3 сентября мы прибываем в Канкун. Ночь, незнакомые созвездия над головой, тепло, пахнет морем. На завтра у нас назначена встреча с русскоговорящим человеком (мой испанский пока еще пребывает в зачаточном состоянии и явно не годится для серьезных разговоров с неискушенными в общении с туристами местными рыбаками) который, по словам питерских охотников, вполне способен нам все организовать. В результате состоявшихся на следующий день переговоров с русскоговорящим человеком со звучным типично мексиканским именем Марк Штерн, мы становимся арендаторами большой рыбацкой лодки без крыши (а это в условиях чудовищно жаркого Карибского солнца более чем не хорошо), мотором Yamaha 115 hp и кучей электроники в виде различных эхолотов и прочих GPS приемников, которой управляет пожилой индеец майя по имени Мигель, которого нам отрекомендовали как лучшего в прошлом местного подводного охотника. Цена лодки оказалась столь велика (без иронии), что мне даже стыдно об этом писать. Но. Мигель, он же Grande Miguel (Великий Мигель), действительно оказался супер-проводником реально знающим все про наиболее интересные места, рыбу и специфику подводной охоты в данном регионе. То, что его окружали многочисленные алчные посредники, являлось лишь досадным условием нашего сотрудничества с этим замечательным человеком на ниве добычи трофеев.
И вот первый день охоты. Мы встречаемся с Мигелем и англоговорящим охотником Артуро, который будет осуществлять перевод с испанского на английский и наоборот, в небольшом порту расположенном внутри лагуны Nichupte, и садимся в нашу лодку чтобы, выйдя из лагуны устремиться навстречу к большим рыбам. Сегодня мы пойдем на некий затонувший корабль, рядом с которым и будем охотиться. А пока мы идем по гладкой воде лагуны и оглядываемся по сторонам. Все время пока мы движемся по лагуне меня не оставляет странное ощущение, что мы вовсе не в далекой Мексике, а где то километров на 80 ниже Астрахани в дельте Волги. Глубина максимум в полтора метра, ограниченные мангровыми зарослями узкие протоки, неожиданно выводящие нас на широкие мелководные пространства, удивительно напоминающие волжские раскаты. Стоя на носу лодки можно видеть, как от лодки разбегаются стаи некрупных барракуд здорово напоминающих силуэтами наших щук, и прочая мелочь по форме силуэта и повадкам удивительно схожая с карасями. Из состояния дежа-вю меня выводят два практически одновременно произошедших события. Сначала наперерез нашему курсу проносятся несколько метровых силуэтов каких то рыб и скрываются в зарослях. В последний момент одна из рыбин высоко подпрыгивает в воздух, и я понимаю, что наконец то вижу знаменитых мангровых хищников – тарпонов. Которые, кстати, частенько вырастают далеко за сотню килограмм весом. Ну а вторым событием явилось то, что заинтересовавшийся моими наблюдениями Артуро подошел ко мне и рассказал, что купаться в этой лагуне можно только днем, потому что ночью из своих укрытий выходят на охоту крупные крокодилы. В прочем днем они иногда охотятся тоже, но значительно реже. У нас в дельте, слава богу, такого нет. Хотя надвигающееся глобальное потепление может преподнести нашим потомкам и не такие сюрпризы. Через несколько минут мы выходим из лагуны в море и еще через полчаса оставив Остров Женщин по правому борту, мы подходим к точке охоты. Пока лодка преодолевает последние сотни метров, мы одеваемся в гидрокостюмы и готовим остальное снаряжение. В принципе наши тиковые арбалеты Andre Handmade Speargun’s всегда готовы к бою, поэтому нам только остается привязать к захваченным нами из Москвы полиуретановым буям дополнительные буи, вернее здоровенные пластиковые канистры, в изобилии имеющиеся на лодке и которые совершенно явно используются коренными обителями этого плавсредства для того же самого, прикрепить все это к линю и ружьям, и снарядить грузовые пояса. Температура воды порядка 28 градусов, на нас тонкие костюмы OMER Ocean Mimetic, и поскольку, судя по всему, охота предстоит на приличных глубинах, и я решаю ограничиться двумя килограммами, Олег Егоров побольше меня и он вешает себе на пояс аж три килограмма свинца. Пока мы собираемся, Мигель не надолго останавливается и опускает в воду датчик эхолота. По его словам это поможет ему вывести нас непосредственно на затонувший корабль. Тем временем Артуро проводит краткий брифинг. Из его слов вырисовывается следующая картина. Ровное песчаное дно на 26-30 метрах глубины. Сильное течение, которое должно вынести нас на обломки корабля. Вокруг корабля ходит мелкая рыба, которая в свою очередь привлекает хищников. Прежде всего, барракуд. Так же здесь должны быть крупные Тупоголовые Пампано, которые помимо мелкой рыбешки так же питаются ракушкой покрывающей обломки кораблекрушения. У нас будет время всего на один, максимум два нырка. Потом течение отнесет нас в сторону и нам придется возвращаться выше по течению, что бы начать новую серию нырков. Потом с лодки выбрасываются две пятиметровые веревки с петлями из широкой стропы на конце. В ответ на мой недоуменный взгляд Артуро отвечает, что после того как течение отнесет нас в сторону от места охоты, мы, что бы не тратить время, не будем забираться в лодку и сматывать линь с буями, а просто схватимся за петли, и лодка на малом ходу отбуксирует нас к точке старта. Несколько удивленные таким необычным способом транспортировки мы, наконец, то идем в воду. Первые впечатления. Очень теплая вода. Прозрачность по горизонтали порядка 22-25 метров. Но дна не видно, поскольку очевидно имеется некий термоклин и при взгляде вниз на глубине метров 15 виднеется туманная поверхность, под которой очевидно и скрывается дно. Мы с Олегом расплываемся в стороны, что бы не путаться буйками, и начинаем заряжать многочисленные тяги наших арбалетов. Зарядив свое ружье, я делаю первый пробный нырок метров на шесть, просто что бы проверить как на мне сидит снаряжение и выгнать лишний воздух из под костюма. Всплыв, я продолжаю движение за плывущим перед нами помощником Мигеля, который периодически ненадолго ныряет, но вот он, вынырнув в очередной раз, находит взглядом нас и тычет пальцем вниз. Нырять здесь. Я иду чуть ближе к нему, чем Олег, поэтому ныряю первым. Дна по прежнему не видно. Но как только я проваливаюсь ниже 10 метров далеко в низу начинает что-то вырисовываться. Сначала это просто какие то пятна, с размытыми границами очевидно означающие скопления камней или кораллов на песчаном дне. Судя по скорости с которой мимо меня проносятся эти пятна, течение довольно таки сильное. Я продолжаю погружаться, одновременно без усилий перемещаясь вдоль дна. И вот когда я проваливаюсь до 15 метров я начинаю различать внизу и чуть впереди, какой то большой объект не правильной формы. В центре объекта имеется возвышение, которое поднимается примерно до 20 метровой глубины. Для первого нырка глубоковато, но я в хорошей форме и решаю опуститься еще чуть ниже. Я расслабленно опускаюсь еще на пару метров и начинаю стремительно приближаться к затонувшему кораблю. По моим расчетам я пройду метрах в трех от наивысшей точки остатков рубки. В этот момент, очевидно, солнце выходит из-за какой то маленькой и редкой тучки, за которой оно было скрыто, и резко улучшается освещенность. И перед моими глазами встает совершенно феерическая картина. Если где-то и есть специальный рай для подводных охотников, то один из его уголков наверное выглядит именно так. От полускрытого дымкой дна поднимаются вверх борта затопленного корабля, на оставшемся фрагменте палубы высится полуразрушенная рубка, вокруг которой снуют буквально тысячи или миллионы рыб. Причем, буквально через несколько секунд наблюдения в, казалось бы, беспорядочном мельтешении начинает проглядываться строгая иерархия и упорядоченность. В самом верху по кругу ходят стайки ставридок и прочей условно пелагической мелочи. Ниже стеной стоят каранксы (caranx) килограмма в полтора-два весом. Чуть дальше от рубки, но на той же глубине кружат стаи тунцов бонито (atlantic bonito) больше всего похожих на очень крупных черноморских пеламид. Вместе с ними кружат стайки радужных макрелей (rainbow runner), причем некоторые экземпляры приближаются к метровой длине. Еще ниже, уже практически над палубой, мелькают мощные плоские тела Giant Trevally и снуют снепперы разных видов и окраски. Присмотревшись, я вижу, как между бортами под палубой неторопливо перемещаются два больших красных cubera snepper и разные виды групперов. Вес некоторых из них явно превышает 15 килограмм. Но я во-первых не за ними ехал за полсвета, а во-вторых 25 метров глубины к тому же в условиях сильного течения и торчащих ото всюду железяк для первого нырка как-то уж чересчур экстремально. И вокруг всего этого великолепия стоят барракуды. Много барракуд. В самом верху, слабо пошевеливая широкими мощными хвостами, стоят некрупные барракуды. Но чем глубже, и чем больше обитающая там рыба, тем более крупные размеры имеют и хищники. Барракуды стараются держаться по одиночке, особо не приближаясь друг к другу и повернувшись хищными мордами к своим потенциальным жертвам. Это знаменитые своей агрессивностью и силой черные карибские барракуды, чьи мощные почти цилиндрические тела и широкие хвосты разительно отличаются от виденных и стрелянных нами в индийском океане местных барракуд с длинными тощими телами. Это уже более интересная цель, и я начинаю не торопясь разворачивать свой длинный тиковый арбалет в направлении ближайшей рыбины. И тут я вижу, как откуда-то снизу, появляется и начинает быстро приближаться ко мне какая то странная рыба. На первый взгляд она больше похожа на тревалли, но чуть другая форма головы и спинных плавников однозначно говорят, что это не так. Быстро пройдя над дном, рыба разворачивается и идет прямо на меня. Она идет анфас, и я вижу лишь крупную плоскую голову и внимательный взгляд выпуклых круглых глаз. Не дойдя до меня метра четыре, рыбина разворачивается в профиль, и я уже могу увидеть золотистый бок и острые спинной и анальный плавники. Сомнений нет. Это и есть пампано – близкий родственник Giant Trevally. Рыба начинает уходить от меня, но я уверен в дальнобойности своего изготовленного моим другом Andre специально для меня четырехтягового арбалета и спокойно, старясь не делать резких движений, разворачиваю свое ружье и стреляю куда то в область жаберной крышки. Казалось бы медленный разгон гарпуна, явно слышимый даже под водой звук удара гарпуна о живое тело и мощный рывок, буквально выдергивающий тиковую рукоять ружья у меня из рук. Попал! Хорошо попал! Я начинаю всплывать, стараясь придерживать стремительно убегающий линь, что бы не дать добыче уйти под корабль и перерезав монофиламентный линь о зазубренные края металлических обломков лишить меня первой добычи и заодно нескольких сотен долларов, в которые как раз и оценивается ружье и восьмимиллиметровый гарпун с отделяющимся наконечником. Я явно вижу, как пампано развернувшись боком, что бы увеличить сопротивление, пытается добраться до корабля и уйти под него, но я усиливаю хват линя и тащу его наверх. В принципе этого делать нельзя, но я явно видел, что мой гарпун пробил рыбину сразу за головой, и отделяемый наконечник надежно фиксирует ее, и поэтому могу позволить себе некоторые вольности без опасения потерять свой трофей. Вместе с течением, увлекающим меня от корабля, мне удается оттащить рыбу в сторону от потенциальных укрытий, но допущенные во время нырка «вольности» дают о себе знать. Как только я выныриваю и делаю первый вдох, меня ощутимо встряхивают предвестники самбы и по рукам пробегает волна покалываний, что свидетельствует о том, что в результате гипоксии в водной среде произошло редепонирование крови и спазмирование вегетативных сосудов в конечностях. Или, говоря по-русски, я пересидел. Пересидел конкретно. Отдышавшись, я начинаю аккуратно подтягивать к себе ставший вдруг неожиданно тяжелым линь и укорять себя за то, что поленился перевязать гарпун-линь от ружья к буйку и в результате чуть не поимел неприятности на первом же нырке. Обидно и глупо. В особенности для человека, который мнит себя преподавателем фридайвинга, и публично обещает ученикам быстро и не дорого научить их «нырять на пределе своих возможностей и оставаться живыми». Но дергающийся в руках линь и плавающий рядом помощник Мигеля, показывающий большой палец, не дают мне дальше предаваться философским размышлениям, и я, не переставая подтягивать бьющуюся рыбу, машу рукой и подзываю лодку. Передавая рыбу Мигелю, я вытаскиваю ее из воды и поражаюсь тому какая же она тяжелая. В принципе у меня бывали трофеи и значительно больше, но эти взятые мною буквально на первом нырке 12-14 килограмм мышц тоже вызывают приятную волну адреналина в теле. Тем более, что это первый пампано, которого я увидел, и сразу же взял. С опаской покосившись на болтающиеся за лодкой веревки с петлями, я решаю постараться избегнуть такого вида транспортировки, вылезаю в лодку и начинаю собирать ружье. И замечаю как вынырнувший Олег Егоров делает несколько резких вдохов и, вставив трубку в рот, начинает вертеться вокруг своих дергающихся буйков. Предвосхищая взмах его руки, я даю команду Артуро подойти поближе, поскольку уверен, что Олег тоже взял свой трофей и сейчас ему понадобится наша помощь. Мы подходим к нему, и я принимаю в лодку освободившееся от гарпуна ружье и буйки и начинаю вытягивать в лодку линь. Судя по тому, что Олег предусмотрительно отходит чуть в сторону, на другом конце линя ходит большая барракуда. Через минуту мы убеждаемся, что так и есть. Подтянув рыбину к борту, я прихватываю ее за хвост, а опытный Мигель, ничуть не пугаясь полной острейших зубов пасти, ловким движением прихватывает ее за глаза, и мы забрасываем рыбу в лодку. Два нырка, и две больших рыбы. Результат более чем обнадеживающий. Пока мы снаряжаем ружья, лодка завозит нас выше по течению и мы, упав в воду, быстро заряжаемся и снова ныряем. Теперь я уже лучше представляю себе место охоты и могу построить свой нырок более оптимальным образом. Я ныряю чуть позже и сразу же выхожу на корабль. Картина не меняется. Все так же кружит мелочь вблизи корабля, и чуть поодаль стоят хищники. Я лечу вдоль корабля на 18 метрах. На меня сразу же вылетают два пампано, но они меньше чем тот, которого я взял первым, и я не стреляю. Не дойдя до меня метра три, пара разворачивается и стремительно уходит вниз-влево. В этот раз я решаю попробовать взять большую барракуду, и чуть поправляя направление своего движения легкими движениями ласт, пытаюсь приблизиться к ближайшей крупной рыбе. Барракуда, к которой я направляюсь, сначала никак не реагирует на мое приближение. Потом когда я сближаюсь с ней примерно на 6 метров, она, чуть пошевеливая хвостом и плавниками, начинает боком уходить в сторону. Стоит мне чуть ускориться, как рыба тут же взмахивает хвостом и быстро уходит вниз. Почти сразу же течение выносит меня на следующую барракуду, но и с ней повторяется та же история. Как только я начинаю выходить на дистанцию уверенного выстрела, рыба начинает отодвигаться и сразу же резко уходит, как только я пытаюсь ускориться. Видимо крупные, видевшие жизнь, особи прекрасно помнят подвиги Мигеля и тех людей, которых он привозил до нас, и относятся к людям в длинных ластах и с палками в руках с понятным недоверием. Барракуды меньшего размера менее пугливы, но они нас не интересуют. Как только мы с Олегом всплываем, к нам подходит лодка, и Мигель знаками предлагает нам схватиться за петли. Мы послушно хватаемся, лодка трогается и начинается сеанс очень интенсивного гидромассажа продолжительностью в 10 минут. Я и не думал, что течение отнесло нас настолько далеко. Потом мы ныряем. Крупные барракуды опять не подпускают нас на выстрел. Потом опять экстремальный гидромассаж. Еще и еще раз. К концу пятнадцатого или двадцатого раза вокруг корабля нет ни одной барракуды весом более десяти килограмм. Очевидно, вся рыба, имеющая хоть какие то зачатки рассудка, ушла из этого слишком уж оживленного места. Олегу все-таки удается подстрелить какую то заблудшую барракуду весом под пятнашку и на этом мы решаем охоту закончить. Как только мы вылезаем в лодку, я вытаскиваю свой GPS-приемник и под ревнивым взглядом Мигеля забиваю в него координаты корабля. Скептически наблюдающий за моими действиями Артуро говорит, что все это мартышкин труд, поскольку периодически возникающие сверхсильные течения способны перетащить затонувший корабль на сотни метров в сторону буквально за двое суток. А после урагана, который разрушил 80% Канкуна 2 года назад, Мигель искал этот корабль порядка трех месяцев, поскольку огромные волны и течения утащили его на 5 миль от прежнего места.
На следующий день мы идем к другому затонувшему кораблю. Очевидно очередной жертве того самого упомянутого Артуро урагана. Ситуация примерно похожая. Только вода попрозрачнее и течение побыстрее. В этот раз я, Олег и Артуро, который решил попробовать ружье от Andre и ныряет с нами, с первого же нырка берем по большой барракуде. Потом возникает насыщенная гидромассажем пауза длительность примерно в час. Вся крупная рыба в курсе нашего прибытия и не дает нам ни одного шанса на выстрел. Никто ничего серьезного не видел. Правда Олег клянется, что на всплытии видел какую то большую остроносую рыбу быстро прошедшую под самой поверхностью, но мы ему не верим. Мы уже собираемся уходить, но решаем сделать последний заплыв на этом месте. Отцепившись от порядком надоевших петель, мы расплываемся в разные стороны. Артуро идет слева, я по середине чуть ближе к Артуро, и Олег идет правее и чуть сзади. Мы пока просто медленно дрейфуем по поверхности, ожидая, когда течение вынесет нас поближе к кораблю. Я периодически кошусь то на Артуро, то на Олега, то оглядываюсь на наши готовые запутаться буйки. И вот в один из раз я замечаю, как Артуро резко разворачивается, плывет в сторону, затем подныривает на глубину метров трех и продолжает медленное движение в выбранном направлении. Заинтересовавшись, я следую за ним и тоже подныриваю, но чуть ниже. Как только я принимаю горизонтальное положение, моим глазам открывается чудесное зрелище. На глубине 3-4 метров в нашу строну идет темно-синяя стремительная остроносая рыба с огромным спинным плавником. Я не верю своим глазам. Вот он, знаменитый Атлантический Парусник или Sail-Fish! Увидеть такое и умереть. Тем временем парусник уверенно сближается с Артуро, но в последний момент, почуяв опасность, резко сворачивает в сторону. Но Артуро последним усилием бросается вперед и вытянувшись в струну стреляет. Попал! Не очень хорошо, но попал! Парусник делает резкий вираж и, оставляя след из пузырьков воздуха, несется прямо на меня. Я выжидаю несколько секунд, и когда великолепная рыба проносится буквально в двух метрах от меня, нажимаю на спуск и стреляю ему точно за жаберную крышку. Парусник ощутимо вздрагивает, но продолжает движение. Теперь ему приходится тащить 2 тяжелых гарпуна и несколько буйков с десятками метров линя. Дав ему пару минут, чтобы ослабнуть, мы с Артуро начинаем потихоньку подтягивать к себе рыбу каждый за свой линь. Еще через минуту из глубины появляется силуэт рыбы. И еще через минуту пробитый двумя гарпунами парусник ходит под нами на глубине пяти метров. Я подныриваю к нему, прихватываю свой линь почти у самого гарпуна и пытаюсь поднять рыбу вверх. Но тут парусник решает дать последний бой в своей жизни. Он резко изгибает свое длинное плоское тело и устремляется ко мне, направив свой клюв куда то в область моей печени. Я каким то чудом уворачиваюсь, и парусник, истратив последние силы на бесплодную атаку, бессильно замирает у самой поверхности. Заинтересовавшийся нашими манипуляциями Олег уже успел позвать лодку и мы втроем радостно крича на русском, испанском и английском языках одновременно забрасываем наш трофей в лодку. В принципе охоту можно считать законченной, но Артуро говорит, что раз уж сегодня такой вот Lucky Day, то по дороге домой мы можем проверить еще одно потенциально интересное место. Через 20 минут хода в сторону берега Мигель глушит мотор и указывает пальцем вниз. Очевидно нырять надо здесь. За это время я, окончательно измучившись от жары снимаю с себя куртку гидрокостюма и решаю продолжить охоту в SpearLab-овской майке одетой поверх штанов. Мы хватаем свои ружья и падаем в воду. Абсолютно прозрачная вода, несильно течение и покрытое кораллами дно на глубине 17-19 метров. Не нырялка, а сказка. Я раз за разом ныряю, и подолгу остаюсь в глубине, скользя вдоль дна. Вокруг множество снепперов и некрупных групперов. Но ничего трофейного нет. И вот во время очередного нырка течение выносит меня на интересное место. Полоса кораллов обрывается полутора метровым обрывчиком после которого идет ровно песчаное дно. Под обрывом имеется широкая щель, вдоль которой я плыву в надежде увидеть что ни будь интересное. И вот уже почти под самый конец нырка я вижу как вдоль этой щели мне навстречу идет что-то большое и не понятное. Еще через мгновение я понимаю, что навстречу мне идут два пампано. Первый большой, а второй еще больше. Я замираю и плавно падаю на дно. Первого пампано я пропускаю, и вот второй равняется со мной. Расстояние порядка двух метров и я ясно вижу большой глаз и круглый зрачок, который внимательно смотрит на меня. Пока любуюсь этим зрелищем, рыба начинает удаляться от меня, я спохватываюсь и стреляю вдогонку. Силуэт рыбы уже уменьшился, и поэтому я не выцеливаю убойное место, а просто бью в центр корпуса. Попадание есть, и надежно загарпуненный, но ничуть не обездвиженный, пампано резко срывается с места и скрывается в щели. Я начинаю долгий путь наверх по дороге сожалея что я так и не нашел времени перевязать гарпун непосредственно к буйкам и теперь то мое драгоценное ружье уж точно получит несколько царапин. Всплыв, я пару минут отдыхаю на поверхности и ныряю опять. По линю и болтающемуся ружью я легко нахожу спрятавшегося пампано и после короткой борьбы вытаскиваю его наружу. Оттащив рыбу подальше от кораллов, я бросаю ее и начинаю всплывать, придерживая линь, что бы не дать рыбе возможности опять уйти в кораллы. Еще через минуту я подтаскиваю пампано к себе и, успокоив его уколом своего стилета в голову, подзываю лодку. Мигель принимает мою добычу, одобрительно щелкая языком, и я вылезаю в лодку. На сегодня я охоту закончил. Через некоторое время мы подбираем Олега, который каким то образом опять нашел очередную крупную барракуду, и увешанного мелкими снепперами Артуро. Очевидно, наш гид решил, что окончательно реализовал себя как трофейщика, вспомнил о реалиях суровой мексиканской жизни и прошелся по мелкой, но коммерчески значительно более выгодной рыбе, которую он сможет без труда сбыть на ближайшем рыбном рынке. Проведя фотосессию с нашими трофеями, мы движемся в сторону дома и по дороге обсуждаем планы на завтра. Завтра мы пойдем на еще один затонувший корабль, находящийся чуть дальше двух предыдущих, но примерно на такой же глубине.
Утром мы прыгаем в лодку и идем к новому месту охоты. Судя по всему, охота на нем будет мало отличаться от двух предыдущих дней. Первые нырки показывают что так и есть. Разломленная на две половинки баржа, лежащая на ровном и безжизненном песчаном дне. Зато вокруг баржи жизнь буквально кипит. Набор тот же самый. Сильное течение, пелагическая мелочь, много барракуд самых разных размеров и совсем возле дна ходят снепперы и небольшие групперы. Пампано вот только не видать. Крупная рыба здесь еще более осторожна, чем в других местах. Олегу и Артуро удается взять по хорошей барракуде с первого же нырка. Я же чуть промахиваюсь и пролетаю мимо корабля. Наши последующие попытки успеха не приносят. Лишь завидев силуэт охотника, вся более менее крупная рыба уходит в сторону. Барракуд до десяти килограмм можно настрелять хоть вагон, но делать этого совершенно не хочется. Тем не менее, мы не сдаемся и продолжаем азартно нырять, чередуя нырки с долгими сеансами гидромассажа во время буксировки нас к месту старта. Под конец дня я окончательно обалдев от всех этих перипетий, решаю во что бы то ни стало, взять хоть что ни будь достойное выстрела. Для этого я, прежде всего, старательно ориентируюсь и рассчитываю свой нырок так, что бы с наименьшими усилиями попасть на корму баржи, так как по моим наблюдениям там находится самое большое скопление рыбы. Хорошо продышавшись я ныряю и, преодолев первые десять метров глубины полностью расслабляюсь, и вообще не двигаясь - падаю вниз, надеясь что я не ошибся в расчетах и течение вынесет меня точно в нужную мне точку. Я почти угадал. Течение проносит меня буквально в полутора метрах от палубы и я, разок гребанув ластами, плавно ложусь на поросший кораллами и ракушками лист железа. Глубина 22 метра. Крупные барракуды, ушедшие в сторону во время моего приближения к месту залежки, и не думают возвращаться, мелкие барракуды и рейнбоу раннеры ходят выше, и я лежу в гордом одиночестве в окружении нескольких трехкилограммовых групперов. Яркий тропический день переходит в ранние сумерки и под водой становится темновато. Надо бы, наверное, всплывать и прекращать эти мучения. Я гляжу на свой Suunto D3 и решаю для очистки совести долежать до полутора минут, но стоит мне поднять взгляд от циферблата как я вижу какое то движение где-то внизу. Через несколько секунд откуда-то из под корпуса баржи осторожно выходит неплохой снеппер. Это Cubera Snapper некоторые экземпляры которого достигают 60 кг. В этом не больше десяти но все равно не плохо. Тем более что Мигель просил нас подстрелить парочку. Рыба идет на пределе полета гарпуна и я, чтобы сократить расстояние, чуть приподнимаюсь над палубой, протягиваю себя вперед левой рукой и начинаю падать на снеппера, одновременно вытягивая руку с ружьем в направлении цели. Снеппер останавливается и начинает уходить, но мне хватает времени, что бы произвести выстрел. Удостоверившись что гарпун попал в цель, я, даже не пытаясь подтащить к себе рыбу, начинаю всплывать. Я и так уже довольно долго просидел под водой. Всплыв и отдышавшись, я пытаюсь подергать за линь, но он сидит намертво. Видимо добыча успела обмотать крепкую веревку, за какой то кусок баржи или коралла. Тем временем течение заметно усиливается и меня сносит все сильнее и сильнее. А еще нужно доставать ружье и рыбу. После получаса попыток подгадать начало нырка таким образом, что бы меня вынесло на то место где сидит рыба, нам, наконец-то, удается добиться своего. Благополучно загрузив в лодку единую систему из буйков, линя, ружья, гарпуна, рыбы и меня, мы, наконец-то, направляемся домой. Охотится на затонувших кораблях почему-то больше совсем не интересно и мы через Артуро просим Мигеля отвезти нас в какое ни будь другое место.
Мигель предлагает нам совершить дальний вояж на некое плато размером со знаменитый остров Козумель, которое почти вертикально поднимается со стометровой глубины и заканчивается на двадцати метрах. По словам Мигеля, он последний раз был там еще до знаменитого двухлетней давности урагана, разрушившего почти весь Канкун, но во все предыдущие разы там было море рифовой и пелагической рыбы. В один конец идти более двух часов. На лодке без крыши делать этого совершенно не хочется, но мы готовы рискнуть. Выйти в море нужно в 7 утра. Учитывая девяти часовую разницу во времени между Москвой и Мексикой, мы совершенно не против. Ранним утром следующего дня мы привычно грузимся в лодку и начинаем свой долгий путь к заветной банке. По дороге мы решаем, наконец-то расчехлить, на всякий случай, купленный в Канкуне троллинговый спиннинг. Буквально через пару минут после заброса следует мощная поклевка, и начинает с треском разматываться леска. Пять минут борьбы, и я вытаскиваю хорошего бонито килограмм на 6. Следующий заброс и история повторяется. Только на вываживание рыбы уходит чуть больше времени и бонито выглядит уже килограмм на 8. Поняв, что это может продолжаться бесконечно, мы заканчиваем с троллингом и продолжаем свой путь. Еще через полтора часа мы прибываем на место и идем в воду. Прозрачность более двадцати метров. Слабое течение. Нет уже ставшего привычным термоклина и поэтому прекрасно видно ровное песчаное дно с островками кораллов и кучками камней. Рыбы нет. То есть, нет вообще. Раз за разом мы ныряем на 18-20 метров и подолгу скользим над дном. Только один раз появляется небольшая акула, но, завидев нас, в панике уносится прочь. Еще примерно через час такой нырялки начинают появляться небольшие стайки не плохих рейнобоу раннеров. Мы их игнорируем. Еще через полчаса я вижу, как подо мной проходят две барракуды. Насколько они большие понять трудно, поскольку они идут на глубине порядка двадцати метров. Я на всякий случай ныряю, и как только я опускаюсь до шестнадцати метров, одна из барракуд разворачивается и идет ко мне. Где то на восемнадцати метрах мы встречаемся и я, приятно удивившись тому факту, что барракуда с этой дистанции выглядит намного больше, чем с поверхности, стреляю. Резкий рывок и барракуда успокаивается и покорно следует за мной наверх. Закинув рыбу в лодку, мы еще полчаса уныло ныряем и направляемся к берегу. Хочется чего-то нового. Мигель заводит разговор о каком то совершенно сказочном месте которое представляет собой несколько подводных вершин и до которого идти 3.5 часа в один конец. Нам пока хватает сегодняшнего путешествия, и мы решаем взять день отдыха и посвятить его поездке в храмовый центр индейцев Майя древний город Чичен-Ица. Ну а поскольку день отдыха, как правило, завершается ночью отдыха, на послезавтра мы просим Артуро организовать нам легкую и неглубокую нырялку в самой лагуне. Артуро говорит нам, что охота в лагуне запрещена, но мы уже давно обучены искусству добиваться своего от подобных проводников из самых разных стран и континентов, и поэтому не форсируем события. Через некоторое время алчность естественно берет верх и Артуро доверительно шепчет мне, что он, дескать, знает в лагуне укромные уголки и протоки с чистой водой, где мы можем поохотится, поскольку там не появляются катера рейнджеров и морской полиции. Мы для приличия немного мнемся, а потом соглашаемся. Описание дня отдыха (так же как и ночи) я опускаю. Через сутки мы с гудящими от текилы и музыки головами медленно скользим по ровной как зеркало поверхности лагуны Nichupte. Прозрачность воды колеблется от метра до четырех. Тут стоит сказать, что в лагуне воды Карибского моря смешиваются с пресной водой из сотен источников и за счет этого значительно падают температура и прозрачность воды. Наконец мы приходим в искомую протоку. Здесь действительно прозрачная вода и с поверхности видно много рыбьей мелочи. Мы берем ружья поменьше и, отцепив буйки, что бы путаться в мангровых зарослях, идем в воду. Через 5 минут лазания по кустам со здоровым арбалетом хочется взять руки что ни будь покороче. Например, оставшийся в далекой России старенький, но все еще надежный модифицированный мною OMER MB 2000 71 см. с катушкой. Вдоль края кустов стоят мелкие барракудки. В самих кустах плавают яркие тропические рыбки и какие похожие на наших лещей и карасей рыбы покрупнее. По дну ползают здоровенные крабы. Через минут десять я вижу через небольшой просвет в кустах, как по прогалине идет небольшой тарпон. Я замираю, и через несколько секунд появляется еще один, побольше. Я стреляю и несколько минут выковыриваю из густых зарослей длиннющий гарпун, несколько метров линя и рыбу. Памятуя рассказы Артуро об обитающих в этих водах крокодилах, цеплять рыбу на себя совсем не хочется, и я подплываю к лодке, что бы отдать рыбу на борт. Там же я встречаю Олега, который тоже отдает примерно такого ж тарпона. Олег так небрежно сообщает мне, что обнаружил крокодила и зовет меня взглянуть на него. Вдвоем с Олегом мы ломимся сквозь кусты и, через минуту, я действительно вижу торчащую между корней здоровенную башку крокодила. Судя по ширине головы в нем под 4 метра. С опаской поглядев на этого монстра, мы отходим в сторону и начинаем обсуждать каким образом его можно взять, используя два наших ружья с семимиллиметровыми гарпунами. Выстрелить в голову одновременно из двух ружей или же из одного ружья в голову, а из другого в хвост и растянув его в разные стороны тащить к лодке. Проходит достаточно много времени, прежде чем я понимаю, что Олег абсолютно серьезен в своих намерениях. Я давно знаю, что он экстремал во всем, но это уже перебор. Мне точно известно, что нет более крепкого на рану зверя, чем крокодил, и перспективы борьбы с огромной рептилией на мели среди кустов меня совершенно не прельщают. О чем я и извещаю Олега, и для убедительности покрутив пальцем у виска, уплываю на свою сторону протоки. После увиденного, лезть глубоко в кусты мне лично совершенно не хочется, и я аккуратненько плыву вдоль края мангров. Больших тарпонов не видно, крокодилов, слава богу, тоже и я готовлюсь выходить в лодку. И вообще я больше люблю морскую охоту с приличными глубинами, а лазанье по кустам на мели меня не прельщает. Тем более в Мексике. Из увиденного в этот же день стоит упомянуть лишь похожую на нашего судака, только с более длинным острым и скошенным рылом рыбу, которая вышла на меня после залежки на глубине в один метр. В ней не больше двух килограмм и я решаю не стрелять. Узнав об этой встрече Артуро неодобрительно щелкает языком и говорит мне, что это был Снук, самая дорогая рыба на рынке. Мне все это совершенно не интересно и мы после короткого совещания решаем на сегодня охоту прекратить, а завтра пойти на тот далекий hunting-site о котором давеча говорил Мигель. И вот спустя ночь и три с половиной часа пути по очень спокойному океану мы, наконец, то подходим к новому месту охоты. По дороге я любуюсь видами выпрыгивающих из воды мант и дельфинов, отдыхающих на поверхности больших черепах, и успеваю увидеть парочку марлинов в азарте погони вылетевших из воды. По мере приближения вода приобретает, какой то странный сине-фиолетовый цвет и появляется множество стаек летучих рыб легко порхающих между небольшими волнами. Летучки – основная пища ваху и прочих приповерхностных пелагиков, и их обилие в данном месте – хороший знак. Наконец лодка замедляет ход, и Мигель начинает прилаживать датчик эхолота. Если я правильно помню морскую карту этого региона и координаты, которые показывает мой GPS верны, мы уже находимся очень близко от территориальных вод Кубы, до которой остается порядка 65 миль. Так далеко от берега мы еще ни разу не уходили. А судя по полному отсутствию каких либо кораблей или рыбачьих лодок на горизонте, не только мы. По словам Артуро, это место представляет собой плато, из которого торчат то ли 5, то ли 6 вершин поднимающихся до 30 метров. Вокруг них мы и будем охотиться. Внимательно его выслушав, мы идем в воду. Сразу становится причина такого цвета воды. Очень теплая (29 градусов), прозрачная (25 метров) на поверхности вода, где-то на глубине в 15-16 метров сменяется резким термоклинном ниже которого прозрачность падает до 10 метров. Дна не видно. На первый взгляд рыбы тоже. Но стоит только провалиться ниже термоклина, как картина резко меняется. Буквально стеной стоят хорошие каранксы и амбер-джеки. Мимо проносятся огромные косяки бонито, вперемешку с рейнбоу раннерами. И буквально после двадцати секунд относительной неподвижности на меня выходят сразу несколько очень крупных барракуд. Я выбираю самую большую и стреляю. Практически без борьбы рыба сдается, и я передаю ее в лодку. Получив обратно свой гарпун, я перезаряжаю ружье и готовлюсь к следующему нырку. Я в хорошей форме, и хочу в этот раз нырнуть поглубже, в надежде найти там что ни будь крупное. Буквально перед самым нырком я вижу, как в пятнадцати метрах от меня выныривает Олег и прихватывает буйки, которые начинает ощутимо подтапливать. Наверное тоже подстрелил кого то думаю я, и ныряю. После десяти метров меня обжимает и я, для полной расслабленности закрыв глаза, валюсь вниз, не шевеля ластами. Когда по ощущениям глубина переваливает за двадцатку, я открываю глаза и останавливаюсь. Мой Suunto показывает 22.5 метра. Я разворачиваюсь головой вверх и начинаю оглядываться по сторонам. Рыбы много, но ощутимо меньше чем во время первого нырка. Видимо течение отнесло меня в сторону от вершины. Провисев в синеве секунд 40, я начинаю всплывать. И в этот момент что-то очень сильно бьет меня сзади, куда то рядом с правой почкой. Время замедляет свой ход и почти останавливается. Оглянувшись, я вижу, как здоровенная барракуда на расстоянии сантиметров в тридцать выходит у меня из-за спины. Из ее тела торчит здоровенный гарпун, явно принадлежащий Олегу. За гарпуном естественно тянется плавающий линь. Время продолжает стоять на месте, и я отстраненно наблюдаю, как ударившая меня барракуда каким то непонятным движением изгибается, и, пройдя у меня между ластов, уходит куда то вниз. Я слишком сосредоточен на том что бы не получить по маске толстым металлическим прутом и поэтому не сразу замечаю, что рыбина во время своих маневров каким то невероятным образом ухитрилась накинуть петлю из линя на мою правую ногу чуть выше щиколотки. Я прихожу в себя лишь, когда чувствую сильный рывок вниз. Буквально со слышимым щелчком время возвращает себе нормальную скорость, и я в панике одновременно наклоняюсь, подтягиваю к себе правую ногу и начинаю лихорадочно срывать с ноги петлю. Мысли про то что надо сбросить пояс и вытащить нож почему-то не приходят мне в голову. Зато откуда то появляется никогда ранее не слышанное мною (возможно придуманное только что) испанское ругательство «Grande Barracuda Cabron!» (как я потом выяснил у удивленного моим языкознанием Артуро), эта фраза может быть переведена примерно как «Ах ты здоровая барракуда падла!» (допускаются так же варианты - скотина, сволочь, подонок, рогоносец и пр.) и проговаривая про себя эту лингвистически гениальную фразу я, наконец то, срываю с ноги петлю и, бросив свое ружье, со всех сил ломлюсь вверх. Пройдя большую часть пути, я немного успокаиваюсь, и, стараясь сосредоточиться на каждом взмахе ластами, спокойно выхожу на поверхность. Рядом колышутся мои буйки, я подплываю к ним и начинаю вытягивать свое ружье. Не торопясь вытягивая тридцатиметровую веревку, я прикидываю что инцидент произошел где-то на глубине в 21 метр, и решаю что в будущем при охоте в местах с подобной рыбой во избежание подобных случаев лучше бы охотникам не сходиться ближе чем на 30 метров. Пока я занимался всеми этими увлекательными вещами и предавался полезным размышлениям, нас окончательно отнесло от подводной возвышенности. Мигель зовет нас в лодку и знаками предлагает перейти на другую подводную гору. Я первым вылезаю в лодку и вижу там двух барракуд. Обе они очень большие и какая из них та самая «Grande Barracuda Cabron» не понятно. Я на всякий случай вытаскиваю стилет и протыкаю головы обеим. Справедливость для всех. Буквально через 10 минут неторопливого хода Мигель глушит мотор, и, показывая пальцем вниз, говорит Aqui (Здесь). Здесь так здесь. Олег и Артуро первыми прыгают в воду, а я собираюсь с духом еще пару минут. За это время Олег успевает зарядить свой арбалет и нырнуть. Я еще только готовлюсь выбросить за борт свои буйки и начать распускать аккуратно сложенный на дне линь, как Олег уже выныривает. Я вижу, как рядом плавает разряженное ружье, а Олег, быстро перебирая руками, очевидно, подтягивает к себе освободившийся после выстрела гарпун. Судя по всему пустой гарпун. И в подтверждение моих слов Олег на секунду поднимает голову и отрывисто кричит мне: «Ваху. Здоровая. Ушла». Ваху мы любим. Тем более здоровых. Я падаю в воду и начинаю заряжать ружье. Пока я одну за другой натягиваю четыре тяги своего арбалета, метрах в двух подо мной и чуть в стороне действительно проходят две очень хороших ваху. Закончив с зарядкой я, вспомнив охоту на ваху на Кабо-Верде, несколько раз ныряю метров на 10 по долгу вишу в синеве, внимательно оглядываясь по сторонам и стараясь в особенности контролировать приповерхностный слой. Ваху нет, и решаю начать нырять глубже. Так же как и на предыдущем месте до пятнадцати метров прозрачная вода и практически нет рыбы. Ниже пятнадцати термоклин и более мутная вода, в которой толпами ходят амбер-джеки и бонито. Проскакивает несколько не плохих пампано, а потом начинают подходить одиночные барракуды. Рыбы подходят, внимательно смотрят на меня, а потом делают плавный разворот и уходят. Каждая следующая рыба явно больше предыдущей. Дождавшись барракуды весом далеко за пятнадцать килограмм, я стреляю и начинаю всплывать, слегка придерживая линь правой рукой, что бы рыба не ушла слишком уж глубоко. Через минуты три я, отдав рыбу на лодку, ныряю опять. Охота происходит таким же образом. Нырок ниже термоклина. Желательно метров на 20. Ожидание секунд в сорок, и дальше нужно вовремя решиться сделать выстрел. Таким образом, я беру еще одну барракуду. По виду она несколько больше первой. Во время подготовки к одному из нырков я спокойно лежу на поверхности и дышу, направив взгляд вниз, но вдруг краем глаза замечаю движение под самой поверхностью. Я поворачиваю голову и вижу просто огромную ваху спокойно идущую на глубине метров трех совсем не далеко от меня. Я делаю выдох примерно на половину легких, что бы уменьшить свою плавучесть, и, даже не приподняв ног над водой, плавно ныряю и зависаю на одном уровне с большой рыбой. Ваху продолжает свой путь и начинает спокойно удаляться. Я плыву за ней, а потом останавливаюсь. Ваху тоже останавливается и, заинтересовавшись, начинает приближаться. Я выжидаю до последнего и когда рыба, поняв что я не очень похож на съедобный объект, начинает разворачиваться, стреляю. Мой восьмимиллиметровый гарпун с отделяемым наконечником под воздействием четырех тяг устремляется к цели и лишь слегка ткнув рыбу в бок начинает тонуть, увлекая за собой линь. Большая прозрачность воды опять сыграла со мной злую шутку. Привыкнув к низкой прозрачности воды под термоклином я, очевидно, неверно оценил размеры рыбы и соответственно не верно определил расстояние. То есть я думал, что рыба меньше и ближе, а оказалось что она больше и дальше. Может быть, я просто психологически был не готов увидеть столь большую ваху. На Кабо-Верде мы не стреляли ваху более тридцати килограмм весом, в этой на первый взгляд было под сорок. В результате рыба оказалась намного больше чем я предполагал. Сколько ж в ней было? Шестьдесят что ли? Остается только сожалеть о том, что я этого уже не узнаю. Настроение падает и хочется поменять место охоты. Все в принципе согласны, даже Артуро который все это время занимался коммерцией и увлеченно таскал на лодку небольших амбер-джеков под десять кило весом. На новом месте - все тоже самое. Обилие некрупной рыбы ниже термоклина и барракуды разных размеров. Но ничего достойного выстрела не попадается. В очередной раз, провалившись на двадцатку, я вишу в темноте и жду своей рыбы. И вот она появляется. Вернее даже они. На меня не торопясь, выходят две барракуды, каких то совершенно чудовищных размеров. Каждая из них длиной более двух метров. Сколько они весят я даже и не могу представить, поскольку никогда ничего подобного не то что не стрелял, а даже не видел. Обе рыбы уверенно идут на сближение. Я навожу ружье на ближайшую жму на курок. Полет гарпуна, звук удара, я явно вижу, как гарпун пробивает мощное серебристое тело в черных пятнах, потом еще звук похожий на глухой хлопок, мощный и невероятно резкий рывок, буквально выдергивающий рукоять ружья из моей руки и барракуда срывается с места и уходит вниз. Я прихватываю линь и начинаю всплывать. Линь идет как-то подозрительно легко, и я начинаю предчувствовать неладное. Поскольку я явно видел, что гарпун пробил рыбу в надежном месте то схода быть не должно. Скорее всего, столь мощный рывок раненной добычи стал слишком большой нагрузкой линя, которым гарпун крепился к ружью. Линь, очевидно, был поврежден об острые края кораллов или ржавые обломки затонувшего корабля во время мох выстрелов в пампано и кубера снеппера и в результате я остался и без дорогостоящего гарпуна с отделяемым наконечником и без большущей рыбины. Всплыв, я быстро выбираю линь и вижу, что все так и есть. За тем лишь исключением, что разрыв произошел не где-то посередине, а в месте крепления линя ружью. То есть, очевидно, линь не был так уж поврежден. Просто рывок был настолько резким, что двухмиллиметровый монофиламентый линь просто не выдержал нагрузки и лопнул в месте максимального приложения сил. Очень кстати подходит лодка, и забрасываю ружье без гарпуна на борт и в ответ на вопросительный взгляд Мигеля и Артуро говорю ставшую уже привычной фразу, «Grande Barracuda Cabron». Мигель понимающе кивает и показывает рукой, куда то мне за спину. Я оборачиваюсь, и вижу, как Олег со всех сил плывет за своими периодически тонущими буйками, которые уносятся прочь от лодки. Я быстро запрыгиваю на борт, и мы идем к Олегу. Завидев нас, Олег выплевывает трубку и кричит мне, что на него только что вышла акула-молот в сопровождении двух огроменных барракуд. Барракуды почти сразу ушли, а известный своим дурным нравом молоток повел себя агрессивно и стал кружить вокруг Олега. И когда акула подошла совсем уж близко, Олег на всякий случай разрядил свое ружье. Естественно разрядил посредством выстрела в слишком уж дерзкую акулу. На мой вопрос «И что мы теперь будем делать?» Олег, не моргнув глазом, предлагает мне нырнуть и добить акулу. На тот аргумент, что у меня теперь нет гарпуна и я не дееспособен, Олег отвечает, что у него как раз имеется на лодке запасной гарпун в сборе который великолепно подойдет к моему ружью. С этим доводом не поспоришь, и я начинаю искать гарпун в наших длинных сумках. Пока я налаживаю ружье, буйки продолжают носиться по воде, иногда оставляя за собой красивые бурунчики как от маленькой моторной лодки. Артуро тоже берет выделенный ему тиковый арбалет и готовится идти в воду вместе со мной. В процессе сборов он доверительно говорит мне, что мясо акулы неплохо котируется на рынке. В особенности плавники, из которых варят деликатесный суп. Постепенно скорость движения буйков снижается и их уже можно догнать на ластах. Мы втроем подплываем к буйкам и пытаемся подтянуть рыбу повыше, что не нырять совсем уж глубоко. Поначалу, кажется, что линь просто привязан к подводной скале и все наши попытки тщетны, но постепенно рыба начинает слабеть и нам удается ее немного поднять. Оставив Олега на поверхности что бы удерживать линь и не дать рыбе опять уйти глубже, мы с Артуро одновременно ныряем и подходим к рыбе. Гарпун попавший акуле куда то в середину тела, надежно фиксирует рыбу, но она все еще вполне жива и мощно работая широким хвостом, все еще пытается уйти в глубину. Мы практически одновременно стреляем и идем наверх. Теперь молоток зафиксирован тремя гарпунами и тремя линями и ему становится совсем тяжело. Акула быстро слабеет, и мы подтаскиваем ее к лодке. Еще минут десять усилий, и мы переваливаем серое тело акулы через борт. Охота закончена. Нам осталось только сфотографироваться с трофеями и можно начинать долгий путь к берегу.
В этой статье я описал далеко не все выходы на охоту, и не все места в которых нам довелось понырять во время поездки в Мексику. Я лишь постарался на примере нескольких охот дать общее представление об охоте в этом регионе и описать наши ощущения от поездки. Кратко резюмируя можно сказать так. Карибское море – супер водоем. Охота довольно таки глубокая, но интересная. Крупная рыба есть. А что еще нужно настоящему охотнику? Разве не за этим мы ездим по всему миру в поисках своего трофея?
